Документы
- 16 Апреля, 2014
Тейковский межрайонный прокурор обратился в районный суд в интересах Н.О.А. и Н.А.А. с исковым заявлением к администрации городского округа о признании Н.О.А. и Н.А.А. прекратившими право пользования жилым помещением, признании их нуждающимися в жилом помещении как лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, с возложением на администрацию городского округа обязанности поставить их на учет в качестве таковых с 6 августа 2004 г. и предоставить им жилое помещение не ниже установленных социальных норм за счет средств программы «Дети-сироты Ивановской области».
В обоснование иска прокурор ссылался на то, что 24 апреля 1991 г. Н. О.А., а 15 февраля 1993 г. Н.А.А. были усыновлены Н.Е.П. и как члены ее семьи зарегистрированы в жилом помещении по указанному выше адресу.
Решением городского суда от 22 июля 2004 года усыновление Н.А.А. и удочерение Н.О.А. отменено в связи с уклонением Н.Е.П. от выполнения возложенных на нее обязанностей родителя и злоупотреблением родительскими правами по отношению к ним.
Решением районного суда от 13 февраля 2006 года Н.А.А. и Н.О.А. признаны детьми, оставшимися без попечения родителей.
После вступления в силу решения суда об отмене усыновления (6 августа 2004 года) Н.А.А. и Н.О.А. фактически в указанном жилом помещении не проживали, проживали в социальном приюте, в впоследствии в общежитиях образовательных учреждений, в указанное выше жилое помещение не возвращались, участия в оплате расходов на его содержание и коммунальных услуг не принимали. Собственниками каких-либо жилых помещений истцы не являются.
Комиссией по жилищным вопросам 24 июля 2004 года истцам отказано в постановке на учет нуждающихся в жилых помещениях, так как они обеспечены общей площадью жилого помещения на одного члена семьи более учетной нормы.
Решением районного суда от 30 мая 2012 года исковое заявление прокурора удовлетворено.
Апелляционным определением областного суда от 17 октября 2012 года решение суда первой инстанции отменено, по делу вынесено новое решение, которым в удовлетворении требований прокурора отказано.
В кассационной жалобе Н.А.А. и Н.О.А. просили отменить определение апелляционной инстанции, оставив в силе решение суда первой инстанции.
Удовлетворяя требования прокурора о признании Н.О.А. и Н.А.А. прекратившими право пользования жилым помещением, суд первой инстанции, руководствуясь частью 3 статьи 83 ЖК РФ, исходил из вывода о том, что Н.А.А. и Н.О.А. отказались в одностороннем порядке от прав и обязанностей по договору социального найма жилого помещения вследствие отмены в отношении них усыновления. При этом суд указал на то, что установленные по делу обстоятельства не дают оснований для признания отсутствия Н.О.А. и Н.А.А. в данном жилом помещении временным с учетом того, что граждане по своему усмотрению и в своих интересах осуществляют принадлежащие им жилищные права. В связи с этим суд признал истцов прекратившими право пользования данным жилым помещением с 6 августа 2004 года (со дня вступления в силу решения городского суда об отмене усыновления).
Разрешая требования о признании Н.А.А. и Н.О.А. нуждающимися в жилом помещении с возложением на администрацию городского округа обязанности предоставить им жилое помещение, суд первой инстанции сослался на то, что после отмены усыновления Н.А.А. и Н.О.А. в 2004 году, а также после признания их в 2006 году детьми, оставшимися без попечения родителей, вопрос о закреплении за ними какого-либо жилого помещения органами местного самоуправления и органами попечительства не разрешался, как и не разрешался вопрос об обеспечении истцов жилым помещением.
Суд первой инстанции, установив, что Н.А.А. и Н.О.А. относятся к категории лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, на праве собственности либо на праве пользования по договору социального найма жилого помещения не имеют, в установленном порядке жилое помещение за ними закреплено не было, пришел к выводу об их нуждаемости в мерах социальной поддержки, предусмотренных законодательством (статья 57 ЖК РФ, статья 8 Федерального закона от 21 декабря 1996 года № 159-ФЗ «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей»), в виде предоставления жилого помещения по договору социального найма и, соответственно, о постановке их с 6 августа 2004 года на учет нуждающихся в жилых помещениях как лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и возложил на администрацию городского округа обязанность обеспечить истцов жилой площадью не ниже установленных социальных норм за счет средств программы «Дети-сироты И. области».
Отменяя решение суда первой инстанции и, отказывая в удовлетворении требований прокурора, апелляционная инстанция указала на то, что применение судом первой инстанции положений статьи 83 ЖК РФ, введенного в действие с 1 марта 2005 года, является неправомерным, поскольку спорные жилые правоотношения возникли в период действия ЖК РСФСР. При этом суд апелляционной инстанции со ссылкой на положение статьи 53 ЖК РСФСР пришел к выводу о том, что наличие у Н.А.А. и Н.О.А. права пользования жилым помещением, нанимателем которого является Н.Е.П., не позволяет признать их нуждающимися в жилом помещении. В связи с этим, по мнению суда апелляционной инстанции, отсутствуют основания для признания данных лиц прекратившими право пользования указанным жилым помещением, поскольку их непроживание в нем носит вынужденный характер и вызвано уклонением Н.Е.П. от выполнения возложенных на нее обязанностей родителя и злоупотреблением родительскими правами по отношению к усыновленным.
Определением Верховного Суда РФ от 4 февраля 2014 года № 7-КГ13-2 апелляционное определение областного суда отменено, решение районного суда оставлено в силе.
Верховный Суд РФ признал, что вывод апелляционной инстанции о наличии у истцов права пользования жилым помещением со ссылкой на положения статьи 53 ЖК РСФСР и об отсутствии оснований для признания данных лиц прекратившими право пользования указанным жилым помещением является ошибочным, так как он сделан без учета положений статей 137, 143 Семейного кодекса РФ, подлежащих применению по данному делу.
Пунктом 1 статьи 137 СК РФ установлено, что усыновленные дети и их потомство по отношению к усыновителям и их родственникам, а усыновители и их родственники по отношению к усыновленным детям и их потомству приравниваются в личных неимущественных и имущественных правах и обязанностях к родственникам по происхождению.
Согласно пункту 1 статьи 143 СК РФ при отмене судом усыновления ребенка взаимные права и обязанности усыновленного ребенка и усыновителей (родственников усыновителей) прекращаются.
Поскольку право пользования жилым помещением возникло у Н.О.А. и Н.А.А. в связи с их усыновлением Н.Е.П., в результате которого они стали членами ее семьи, после отмены судом усыновления по причине уклонения Н.Е.П. от выполнения возложенных на нее обязанностей родителя и злоупотребления родительскими правами по отношению к усыновленным детям, семейные отношения между сторонами прекратились, что обусловило выезд истцов из жилого помещения в связи с невозможностью дальнейшего их совместного проживания с бывшим усыновителем.
Следовательно, выезд Н.А.А. и Н.О.А. из спорного жилого помещения связан с прекращением семейных отношений между ними и Н.Е.П., не носил временного характера, являлся постоянным. В связи с чем суд первой инстанции правомерно в соответствии со ст. 83 ЖК РФ признал истцов прекратившими право пользования этим жилым помещением.
Не основаны на законе суждения суда апелляционной инстанции об отсутствии оснований для признания Н.А.А. и Н.О.А. нуждающимися в жилых помещениях как лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и для постановки их на учет в качестве таковых с 6 августа 2004 года, а также для обеспечения их жилыми помещениями не ниже установленных социальных норм за счет средств программы «Дети-сироты И. области».
В соответствии с абзацем 2 пункта 1 статьи 8 Федерального закона от 21 декабря 1996 года № 159-ФЗ «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» (в редакции, действующей на момент подачи искового заявления) дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, а также дети, находящиеся под опекой (попечительством), не имеющие закрепленного жилого помещения, после окончания пребывания в образовательном учреждении или учреждении социального обслуживания, а также в учреждениях всех видов профессионального образования, либо по окончании службы в рядах ВС РФ, либо после возвращения из учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы, обеспечиваются органами исполнительной власти по месту жительства вне очереди жилой площадью не ниже установленных социальных норм.
В силу пункта 2 части 2 статьи 57 ЖК РФ (в редакции, действующей на момент подачи искового заявления) детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей, лицам из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, по окончании их пребывания в образовательных и иных учреждениях, в том числе в учреждениях социального обслуживания, в приемных семьях, детских домах семейного типа, при прекращении опеки (попечительства), а также по окончании службы в Вооруженных Силах РФ или по возвращении из учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы, жилые помещения по договорам социального найма предоставляются вне очереди.
Судом первой инстанции установлено и не опровергнуто судом апелляционной инстанции то, что после отмены усыновления какого-либо жилого помещения за истцами фактически закреплено не было.
Таким образом, у суда апелляционной инстанции не имелось предусмотренных статьей 330 ГПК РФ оснований для отмены решения суда первой инстанции.
Управление по обеспечению участия прокуроров в гражданском и арбитражном процессе
Генеральная прокуратура
Российской Федерации
16 Апреля 2014, 11:19
При отмене судом усыновления ребенка взаимные права и обязанности усыновленного ребенка и усыновителей (родственников усыновителей) прекращаются.
Тейковский межрайонный прокурор обратился в районный суд в интересах Н.О.А. и Н.А.А. с исковым заявлением к администрации городского округа о признании Н.О.А. и Н.А.А. прекратившими право пользования жилым помещением, признании их нуждающимися в жилом помещении как лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, с возложением на администрацию городского округа обязанности поставить их на учет в качестве таковых с 6 августа 2004 г. и предоставить им жилое помещение не ниже установленных социальных норм за счет средств программы «Дети-сироты Ивановской области».
В обоснование иска прокурор ссылался на то, что 24 апреля 1991 г. Н. О.А., а 15 февраля 1993 г. Н.А.А. были усыновлены Н.Е.П. и как члены ее семьи зарегистрированы в жилом помещении по указанному выше адресу.
Решением городского суда от 22 июля 2004 года усыновление Н.А.А. и удочерение Н.О.А. отменено в связи с уклонением Н.Е.П. от выполнения возложенных на нее обязанностей родителя и злоупотреблением родительскими правами по отношению к ним.
Решением районного суда от 13 февраля 2006 года Н.А.А. и Н.О.А. признаны детьми, оставшимися без попечения родителей.
После вступления в силу решения суда об отмене усыновления (6 августа 2004 года) Н.А.А. и Н.О.А. фактически в указанном жилом помещении не проживали, проживали в социальном приюте, в впоследствии в общежитиях образовательных учреждений, в указанное выше жилое помещение не возвращались, участия в оплате расходов на его содержание и коммунальных услуг не принимали. Собственниками каких-либо жилых помещений истцы не являются.
Комиссией по жилищным вопросам 24 июля 2004 года истцам отказано в постановке на учет нуждающихся в жилых помещениях, так как они обеспечены общей площадью жилого помещения на одного члена семьи более учетной нормы.
Решением районного суда от 30 мая 2012 года исковое заявление прокурора удовлетворено.
Апелляционным определением областного суда от 17 октября 2012 года решение суда первой инстанции отменено, по делу вынесено новое решение, которым в удовлетворении требований прокурора отказано.
В кассационной жалобе Н.А.А. и Н.О.А. просили отменить определение апелляционной инстанции, оставив в силе решение суда первой инстанции.
Удовлетворяя требования прокурора о признании Н.О.А. и Н.А.А. прекратившими право пользования жилым помещением, суд первой инстанции, руководствуясь частью 3 статьи 83 ЖК РФ, исходил из вывода о том, что Н.А.А. и Н.О.А. отказались в одностороннем порядке от прав и обязанностей по договору социального найма жилого помещения вследствие отмены в отношении них усыновления. При этом суд указал на то, что установленные по делу обстоятельства не дают оснований для признания отсутствия Н.О.А. и Н.А.А. в данном жилом помещении временным с учетом того, что граждане по своему усмотрению и в своих интересах осуществляют принадлежащие им жилищные права. В связи с этим суд признал истцов прекратившими право пользования данным жилым помещением с 6 августа 2004 года (со дня вступления в силу решения городского суда об отмене усыновления).
Разрешая требования о признании Н.А.А. и Н.О.А. нуждающимися в жилом помещении с возложением на администрацию городского округа обязанности предоставить им жилое помещение, суд первой инстанции сослался на то, что после отмены усыновления Н.А.А. и Н.О.А. в 2004 году, а также после признания их в 2006 году детьми, оставшимися без попечения родителей, вопрос о закреплении за ними какого-либо жилого помещения органами местного самоуправления и органами попечительства не разрешался, как и не разрешался вопрос об обеспечении истцов жилым помещением.
Суд первой инстанции, установив, что Н.А.А. и Н.О.А. относятся к категории лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, на праве собственности либо на праве пользования по договору социального найма жилого помещения не имеют, в установленном порядке жилое помещение за ними закреплено не было, пришел к выводу об их нуждаемости в мерах социальной поддержки, предусмотренных законодательством (статья 57 ЖК РФ, статья 8 Федерального закона от 21 декабря 1996 года № 159-ФЗ «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей»), в виде предоставления жилого помещения по договору социального найма и, соответственно, о постановке их с 6 августа 2004 года на учет нуждающихся в жилых помещениях как лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и возложил на администрацию городского округа обязанность обеспечить истцов жилой площадью не ниже установленных социальных норм за счет средств программы «Дети-сироты И. области».
Отменяя решение суда первой инстанции и, отказывая в удовлетворении требований прокурора, апелляционная инстанция указала на то, что применение судом первой инстанции положений статьи 83 ЖК РФ, введенного в действие с 1 марта 2005 года, является неправомерным, поскольку спорные жилые правоотношения возникли в период действия ЖК РСФСР. При этом суд апелляционной инстанции со ссылкой на положение статьи 53 ЖК РСФСР пришел к выводу о том, что наличие у Н.А.А. и Н.О.А. права пользования жилым помещением, нанимателем которого является Н.Е.П., не позволяет признать их нуждающимися в жилом помещении. В связи с этим, по мнению суда апелляционной инстанции, отсутствуют основания для признания данных лиц прекратившими право пользования указанным жилым помещением, поскольку их непроживание в нем носит вынужденный характер и вызвано уклонением Н.Е.П. от выполнения возложенных на нее обязанностей родителя и злоупотреблением родительскими правами по отношению к усыновленным.
Определением Верховного Суда РФ от 4 февраля 2014 года № 7-КГ13-2 апелляционное определение областного суда отменено, решение районного суда оставлено в силе.
Верховный Суд РФ признал, что вывод апелляционной инстанции о наличии у истцов права пользования жилым помещением со ссылкой на положения статьи 53 ЖК РСФСР и об отсутствии оснований для признания данных лиц прекратившими право пользования указанным жилым помещением является ошибочным, так как он сделан без учета положений статей 137, 143 Семейного кодекса РФ, подлежащих применению по данному делу.
Пунктом 1 статьи 137 СК РФ установлено, что усыновленные дети и их потомство по отношению к усыновителям и их родственникам, а усыновители и их родственники по отношению к усыновленным детям и их потомству приравниваются в личных неимущественных и имущественных правах и обязанностях к родственникам по происхождению.
Согласно пункту 1 статьи 143 СК РФ при отмене судом усыновления ребенка взаимные права и обязанности усыновленного ребенка и усыновителей (родственников усыновителей) прекращаются.
Поскольку право пользования жилым помещением возникло у Н.О.А. и Н.А.А. в связи с их усыновлением Н.Е.П., в результате которого они стали членами ее семьи, после отмены судом усыновления по причине уклонения Н.Е.П. от выполнения возложенных на нее обязанностей родителя и злоупотребления родительскими правами по отношению к усыновленным детям, семейные отношения между сторонами прекратились, что обусловило выезд истцов из жилого помещения в связи с невозможностью дальнейшего их совместного проживания с бывшим усыновителем.
Следовательно, выезд Н.А.А. и Н.О.А. из спорного жилого помещения связан с прекращением семейных отношений между ними и Н.Е.П., не носил временного характера, являлся постоянным. В связи с чем суд первой инстанции правомерно в соответствии со ст. 83 ЖК РФ признал истцов прекратившими право пользования этим жилым помещением.
Не основаны на законе суждения суда апелляционной инстанции об отсутствии оснований для признания Н.А.А. и Н.О.А. нуждающимися в жилых помещениях как лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и для постановки их на учет в качестве таковых с 6 августа 2004 года, а также для обеспечения их жилыми помещениями не ниже установленных социальных норм за счет средств программы «Дети-сироты И. области».
В соответствии с абзацем 2 пункта 1 статьи 8 Федерального закона от 21 декабря 1996 года № 159-ФЗ «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» (в редакции, действующей на момент подачи искового заявления) дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, а также дети, находящиеся под опекой (попечительством), не имеющие закрепленного жилого помещения, после окончания пребывания в образовательном учреждении или учреждении социального обслуживания, а также в учреждениях всех видов профессионального образования, либо по окончании службы в рядах ВС РФ, либо после возвращения из учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы, обеспечиваются органами исполнительной власти по месту жительства вне очереди жилой площадью не ниже установленных социальных норм.
В силу пункта 2 части 2 статьи 57 ЖК РФ (в редакции, действующей на момент подачи искового заявления) детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей, лицам из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, по окончании их пребывания в образовательных и иных учреждениях, в том числе в учреждениях социального обслуживания, в приемных семьях, детских домах семейного типа, при прекращении опеки (попечительства), а также по окончании службы в Вооруженных Силах РФ или по возвращении из учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы, жилые помещения по договорам социального найма предоставляются вне очереди.
Судом первой инстанции установлено и не опровергнуто судом апелляционной инстанции то, что после отмены усыновления какого-либо жилого помещения за истцами фактически закреплено не было.
Таким образом, у суда апелляционной инстанции не имелось предусмотренных статьей 330 ГПК РФ оснований для отмены решения суда первой инстанции.
Управление по обеспечению участия прокуроров в гражданском и арбитражном процессе
