Документы
- 30 Мая, 2014
Постановлением Европейского Суда по правам человека от 28.03.2013, вступившим в силу 28.06.2013, по делу № 14087/08 «Новая Газета и Б. против России» установлено отсутствие нарушения российскими властями ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в связи с вмешательством в право заявителей на свободу выражения мнения посредством удовлетворения национальным судом исковых требований к заявителям о защите чести, достоинства и деловой репутации.
Принимая решение, Европейский Суд по правам человека указал следующее.
Свобода выражения мнения, закрепленная в ст. 10 Конвенции, имеет первостепенное значение как неотъемлемая основа демократического общества. Положения Конвенции, гарантирующие данное право, применимы не только к «информации» или «идеям», которые воспринимаются положительно или рассматриваются как неоскорбительные, но также и к тем, которые наносят оскорбление, вызывают возмущение или нарушают спокойствие в государстве или среди какой-либо его части населения. Таковы требования плюрализма, терпимости и широты взглядов, без которых не существует «демократического общества».
В то же время гарантии ст. 10 Конвенции не являются абсолютными и подлежат возможным ограничениям, которые, однако, не должны толковаться узко, а необходимость ограничений должна быть убедительно доказана.
Европейский Суд указывает на жизненно-важную роль «сторожевого пса общества», которую играет пресса, опирающуюся на ценности и принципы, лежащие в основе Конвенции. Чтобы играть значительную роль в освещении вопросов, представляющих общественный интерес и значимых для общества, журналистам позволяется прибегать к определенной степени преувеличениям, провокации и даже к достаточно несдержанным высказываниям.
Европейский Суд также указывает, что при оценке того, имелась ли «острая общественная необходимость», способная оправдать вмешательство в пользование правом на свободу выражения, необходимо проводить четкое разграничение между фактами и оценочными суждениями.
Европейский Суд отмечает, что стороны согласны с тем, что разбирательства по делу о защите чести и достоинства в национальных судах, повлекшие за собой наложение обязательства по публикации опровержения и выплате компенсации морального вреда, составило вмешательство в права заявителей, гарантированные ст. 10 Конвенции. Подобное вмешательство было определено законом и преследовало законную цель по защите репутации П. (истца по делу).
Само по себе существование законной цели для вмешательства в право на свободу выражения недостаточно для подтверждения наличия острой общественной необходимости для подобного вмешательства. Ценности и принципы, лежащие в основе ст. 10 Конвенции, требуют от национальных властей руководствоваться «существенными и достаточными основаниями».
Статья, автором которой являлся первый заявитель, опубликованная вторым заявителем, касалась расследования уголовного дела по факту организованного мошенничества с выдачей кредитов на сумму более 147 000 000 евро, которое, несомненно, являлось объектом пристального общественного внимания. Основополагающей ролью прессы в демократическом обществе является обсуждение подобных вопросов, освещение событий в интересах общества и содействие их обсуждению. Следовательно, нужно было с терпимостью относиться к определенной степени журналистского преувеличения, провокации и даже неумеренности в выражениях.
Иск о защите чести и достоинства в национальный суд был подан П., являвшимся политической фигурой и губернатором области. В отличие от частных лиц слова и действия политиков являются объектом пристального внимания со стороны журналистов и общества в целом и, следовательно, им следует проявлять большую степень терпимости.
С другой стороны высказывания в адрес П. были сделаны в контексте статьи, раскрывающей широкомасштабные мошеннические схемы, задействованные определенными лицами в области. Хотя между выдачей кредитов по подложным документам и личностью или служебным положением П. и не проводилась явная связь, в статье делался намек на личную связь между губернатором и Р.М., известным политиком, контролирующим крупнейшего производителя муки, а также несколько других предприятий в области. Утверждалось, что коммерческий успех Р.М. был немыслим без «благоволения» П.
В связи с этим Европейский Суд напомнил, что ст. 10 Конвенции не гарантирует прессе неограниченной свободы выражения своего мнения, даже когда речь идет о вопросах, привлекающих большое внимание со стороны общества. Пользуясь свободами, гарантированными Конвенцией, журналист при исполнении своих обязанностей связан принципами профессиональной ответственности, в частности, он должен быть добросовестным, предоставлять точную информацию из надежных источников, объективно выражать мнение тех, кто вовлечен в обсуждение соответствующего вопроса, и воздерживаться от погони за сенсациями в чистом виде.
Заявители в Европейском Суде ссылались на различия между фактическими утверждениями и оценочными суждениями, однако они не представили никаких доказательств, что сделанными ими заявления имели какие-либо фактические основания.
Европейский Суд напомнил, что истинность оценочного суждения не предполагает возможности доказывания и его необходимо отличать от 3 фактов, существование которых может быть подтверждено. Однако проведение различия между фактическими утверждениями и оценочными суждениями может быть затруднено, если выражены предположения по поводу поведения третьих лиц.
В силу внутренне присущих праву свободы выражения «обязательств и обязанностей», гарантированная журналистам ст. 10 Конвенции, защита в отношении освещения представляющих интерес для общества вопросов дается с оговоркой, что они действуют добросовестно в целях предоставления точной информации из надежных источников в соответствии с профессиональной этикой. Даже если утверждение представляет собой оценочное суждение, соразмерность вмешательство в право может зависеть от того, существуют ли достаточные фактические основания для подобного утверждения, поскольку даже оценочное суждение без фактических оснований в его поддержку может быть избыточным. Необходимо приводить ссылки на общеизвестные факты, результаты независимого расследования как минимальные фактические основания для высказывания утверждений, содержащих оценочные суждения.
Эти соображения играют особенно важную роль теперь, когда СМИ не только информируют, но посредством выбора способа подачи материала предлагают свой вариант его оценки, поэтому контроль за соблюдением журналистской этики приобретает огромное значение.
Европейский Суд согласился с выводами национальных судов о том, что внесение в текст замечания о «благоволении» государственного служащего конкретным деловым интересам, замешанным в мошеннических схемах, намекает, по меньшей мере, на некоторую степень вовлеченности П. в эти махинации и, следовательно, наносит вред его репутации. Довод заявителей о том, что у них не было ни намерения, ни желания создать подобный эффект, недостаточен для оправдания отступления от принципов «добросовестности» в журналистской деятельности. Европейский Суд указал, что вмешательство в право заявителей было произведено на «существенных и достаточных» основаниях.
Наложенные на заявителей национальным судом санкции - публикация опровержения и выплата компенсации морального вреда – были справедливыми и соразмерными преследуемой законной цели.
Управление по обеспечению участия прокуроров в гражданском и арбитражном процессе
Генеральная прокуратура
Российской Федерации
30 Мая 2014, 14:33
Информация по делу "Новая Газета и Б. против России"
Постановлением Европейского Суда по правам человека от 28.03.2013, вступившим в силу 28.06.2013, по делу № 14087/08 «Новая Газета и Б. против России» установлено отсутствие нарушения российскими властями ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в связи с вмешательством в право заявителей на свободу выражения мнения посредством удовлетворения национальным судом исковых требований к заявителям о защите чести, достоинства и деловой репутации.
Принимая решение, Европейский Суд по правам человека указал следующее.
Свобода выражения мнения, закрепленная в ст. 10 Конвенции, имеет первостепенное значение как неотъемлемая основа демократического общества. Положения Конвенции, гарантирующие данное право, применимы не только к «информации» или «идеям», которые воспринимаются положительно или рассматриваются как неоскорбительные, но также и к тем, которые наносят оскорбление, вызывают возмущение или нарушают спокойствие в государстве или среди какой-либо его части населения. Таковы требования плюрализма, терпимости и широты взглядов, без которых не существует «демократического общества».
В то же время гарантии ст. 10 Конвенции не являются абсолютными и подлежат возможным ограничениям, которые, однако, не должны толковаться узко, а необходимость ограничений должна быть убедительно доказана.
Европейский Суд указывает на жизненно-важную роль «сторожевого пса общества», которую играет пресса, опирающуюся на ценности и принципы, лежащие в основе Конвенции. Чтобы играть значительную роль в освещении вопросов, представляющих общественный интерес и значимых для общества, журналистам позволяется прибегать к определенной степени преувеличениям, провокации и даже к достаточно несдержанным высказываниям.
Европейский Суд также указывает, что при оценке того, имелась ли «острая общественная необходимость», способная оправдать вмешательство в пользование правом на свободу выражения, необходимо проводить четкое разграничение между фактами и оценочными суждениями.
Европейский Суд отмечает, что стороны согласны с тем, что разбирательства по делу о защите чести и достоинства в национальных судах, повлекшие за собой наложение обязательства по публикации опровержения и выплате компенсации морального вреда, составило вмешательство в права заявителей, гарантированные ст. 10 Конвенции. Подобное вмешательство было определено законом и преследовало законную цель по защите репутации П. (истца по делу).
Само по себе существование законной цели для вмешательства в право на свободу выражения недостаточно для подтверждения наличия острой общественной необходимости для подобного вмешательства. Ценности и принципы, лежащие в основе ст. 10 Конвенции, требуют от национальных властей руководствоваться «существенными и достаточными основаниями».
Статья, автором которой являлся первый заявитель, опубликованная вторым заявителем, касалась расследования уголовного дела по факту организованного мошенничества с выдачей кредитов на сумму более 147 000 000 евро, которое, несомненно, являлось объектом пристального общественного внимания. Основополагающей ролью прессы в демократическом обществе является обсуждение подобных вопросов, освещение событий в интересах общества и содействие их обсуждению. Следовательно, нужно было с терпимостью относиться к определенной степени журналистского преувеличения, провокации и даже неумеренности в выражениях.
Иск о защите чести и достоинства в национальный суд был подан П., являвшимся политической фигурой и губернатором области. В отличие от частных лиц слова и действия политиков являются объектом пристального внимания со стороны журналистов и общества в целом и, следовательно, им следует проявлять большую степень терпимости.
С другой стороны высказывания в адрес П. были сделаны в контексте статьи, раскрывающей широкомасштабные мошеннические схемы, задействованные определенными лицами в области. Хотя между выдачей кредитов по подложным документам и личностью или служебным положением П. и не проводилась явная связь, в статье делался намек на личную связь между губернатором и Р.М., известным политиком, контролирующим крупнейшего производителя муки, а также несколько других предприятий в области. Утверждалось, что коммерческий успех Р.М. был немыслим без «благоволения» П.
В связи с этим Европейский Суд напомнил, что ст. 10 Конвенции не гарантирует прессе неограниченной свободы выражения своего мнения, даже когда речь идет о вопросах, привлекающих большое внимание со стороны общества. Пользуясь свободами, гарантированными Конвенцией, журналист при исполнении своих обязанностей связан принципами профессиональной ответственности, в частности, он должен быть добросовестным, предоставлять точную информацию из надежных источников, объективно выражать мнение тех, кто вовлечен в обсуждение соответствующего вопроса, и воздерживаться от погони за сенсациями в чистом виде.
Заявители в Европейском Суде ссылались на различия между фактическими утверждениями и оценочными суждениями, однако они не представили никаких доказательств, что сделанными ими заявления имели какие-либо фактические основания.
Европейский Суд напомнил, что истинность оценочного суждения не предполагает возможности доказывания и его необходимо отличать от 3 фактов, существование которых может быть подтверждено. Однако проведение различия между фактическими утверждениями и оценочными суждениями может быть затруднено, если выражены предположения по поводу поведения третьих лиц.
В силу внутренне присущих праву свободы выражения «обязательств и обязанностей», гарантированная журналистам ст. 10 Конвенции, защита в отношении освещения представляющих интерес для общества вопросов дается с оговоркой, что они действуют добросовестно в целях предоставления точной информации из надежных источников в соответствии с профессиональной этикой. Даже если утверждение представляет собой оценочное суждение, соразмерность вмешательство в право может зависеть от того, существуют ли достаточные фактические основания для подобного утверждения, поскольку даже оценочное суждение без фактических оснований в его поддержку может быть избыточным. Необходимо приводить ссылки на общеизвестные факты, результаты независимого расследования как минимальные фактические основания для высказывания утверждений, содержащих оценочные суждения.
Эти соображения играют особенно важную роль теперь, когда СМИ не только информируют, но посредством выбора способа подачи материала предлагают свой вариант его оценки, поэтому контроль за соблюдением журналистской этики приобретает огромное значение.
Европейский Суд согласился с выводами национальных судов о том, что внесение в текст замечания о «благоволении» государственного служащего конкретным деловым интересам, замешанным в мошеннических схемах, намекает, по меньшей мере, на некоторую степень вовлеченности П. в эти махинации и, следовательно, наносит вред его репутации. Довод заявителей о том, что у них не было ни намерения, ни желания создать подобный эффект, недостаточен для оправдания отступления от принципов «добросовестности» в журналистской деятельности. Европейский Суд указал, что вмешательство в право заявителей было произведено на «существенных и достаточных» основаниях.
Наложенные на заявителей национальным судом санкции - публикация опровержения и выплата компенсации морального вреда – были справедливыми и соразмерными преследуемой законной цели.
Управление по обеспечению участия прокуроров в гражданском и арбитражном процессе
