Прокурор разъясняет
- 16 Декабря 2014, 10:46
Одной из основных задач уголовного судопроизводства, определенных ст. 6 УПК РФ, является задача по защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, что возможно только при полноценном возмещении причиненного вреда. Механизмом, призванным обеспечить выполнение указанной задачи, выступает норма процессуального законодательства, позволяющая правоприменителю накладывать арест на имущество, но в связи с законодательной неурегулированностью ряда вопросов, связанных с процедурой наложения ареста на имущество, последняя признана не конституционной (постановление Конституционного Суда РФ от 21.10.2014 N 25-П «По делу о проверке конституционности положений частей третьей и девятой статьи 115 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами общества с ограниченной ответственностью «Аврора малоэтажное строительство» и граждан В.А. Шевченко и М.П. Эйдлена»).
Согласно ч. 1 ст. 115 УПК РФ для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, указанного в ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, следователь, с согласия руководителя следственного органа, а также дознаватель, с согласия прокурора, возбуждают перед судом ходатайство о наложении ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия.
Таким образом, законодатель допускает, что арест может быть наложен на имущество, находящееся у других лиц, если есть достаточные основания полагать, что оно получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого, либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия преступления, либо для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации).
Вместе с этим, как верно отмечено в постановлении Конституционного Суда РФ от 21.10.2014 № 25-П, законодатель не предусматривает нормы и специального механизма возмещения убытков собственнику арестованного имущества, причиненных чрезмерно длительным ограничением его прав, расходы собственника по содержанию арестованного имущества и неполученные доходы от его возможного использования не отнесены к процессуальным издержкам.
Конституционный суд отметил, что положения частей третьей и девятой статьи 115 УПК Российской Федерации не соответствуют Конституции Российской Федерации, ее статьям 35 (части 1-3), 46 (часть 1) и 55 (часть 3), в той мере, в какой этими положениями в системе действующего правового регулирования не предусматривается надлежащий правовой механизм, применение которого – при сохранении баланса между публично-правовыми и частноправовыми интересами - позволяло бы эффективно защищать в судебном порядке права и законные интересы лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми или гражданскими ответчиками по уголовному делу, право собственности которых ограничено чрезмерно длительным наложением ареста на принадлежащее им имущество, предположительно полученное в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого.
Действительно, уголовно-процессуальный закон не содержит специальных предписаний относительно отмены или, напротив, пролонгации наложения ареста на имущество в случаях приостановления предварительного следствия по основаниям, предусмотренным статьей 208 УПК Российской Федерации, допуская тем самым, сохранение действия данной меры процессуального принуждения на все время приостановления производства по делу, т.е. до истечения сроков давности уголовного преследования.
Поскольку продление сроков предварительного следствия не связано с необходимостью сохранения правового режима ареста имущества, а обусловливается иными обстоятельствами (производство экспертиз и прочих следственных действий, установление соучастников преступления и дополнительных эпизодов преступной деятельности и т.д.), ни при принятии следователем соответствующего процессуального решения, ни при проверке его законности и обоснованности судом необходимость в сохранении действия данной меры процессуального принуждения и соразмерность ограничений права собственности на арестованное имущество, не оцениваются. Равным образом это относится к случаям приостановления предварительного следствия.
Не предполагает необходимость судебного контроля за продолжительностью наложения ареста на имущество, в отношении которого имеются основания полагать, что оно получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого, и статья 165 УПК Российской Федерации, закрепляющая лишь судебный порядок получения первоначального разрешения на производство такого следственного действия. Что касается возможности лица, на имущество которого наложен арест, обратиться в случае продления сроков или приостановления предварительного следствия к органу, осуществляющему досудебное производство по уголовному делу, с ходатайством об отмене наложения ареста на имущество, обжаловать соответствующее постановление следователя руководителю следственного органа, прокурору в порядке статей 123 и 124 УПК Российской Федерации или в суд по правилам статьи 125 данного Кодекса, при том, что такое лицо, если оно не является подозреваемым, обвиняемым или гражданским ответчиком, о продлении сроков предварительного следствия или о его приостановлении, не уведомляется (часть восьмая статьи 162 и часть вторая статьи 208 УПК Российской Федерации), то такая возможность - как по буквальному смыслу части девятой статьи 115 УПК Российской Федерации во взаимосвязи с частью третьей той же статьи и частью первой статьи 208, так и по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, - не может быть признана эффективным средством защиты прав собственника арестованного имущества (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 31.01.2011 № 1-П).
В переходный период, до принятия федеральным законодателем норм, направленных на ограничение срока (продолжительности) применения наложения ареста на имущество лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми и гражданскими ответчиками по уголовному делу, разумность и необходимость которого должны определяться судом в процедурах, обеспечивающих собственников арестованного имущества процессуальными правами, необходимыми для защиты их права собственности от необоснованного или чрезмерно длительного ограничения, конституционный суд предлагает судам при принятии решений об удовлетворении ходатайства органа предварительного расследования о наложении ареста на имущество лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми и гражданскими ответчиками по уголовному делу, указывать в соответствующих постановлениях разумный и не превышающий установленных законом сроков предварительного расследования срок действия данной меры процессуального принуждения, который при необходимости может быть продлен судом. По уголовным делам, по которым наложение ареста на имущество уже применяется, вопросы, связанные с необходимостью его сохранения и сроком применения, подлежат разрешению судом по соответствующим жалобам или ходатайствам заинтересованных лиц.
Прокуратура
Тамбовской области
16 Декабря 2014, 10:46
Положения уголовно-процессуального законодательства, допускающие возможность ограничения прав собственников имущества, признаны не конституционными
Одной из основных задач уголовного судопроизводства, определенных ст. 6 УПК РФ, является задача по защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, что возможно только при полноценном возмещении причиненного вреда. Механизмом, призванным обеспечить выполнение указанной задачи, выступает норма процессуального законодательства, позволяющая правоприменителю накладывать арест на имущество, но в связи с законодательной неурегулированностью ряда вопросов, связанных с процедурой наложения ареста на имущество, последняя признана не конституционной (постановление Конституционного Суда РФ от 21.10.2014 N 25-П «По делу о проверке конституционности положений частей третьей и девятой статьи 115 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами общества с ограниченной ответственностью «Аврора малоэтажное строительство» и граждан В.А. Шевченко и М.П. Эйдлена»).
Согласно ч. 1 ст. 115 УПК РФ для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, указанного в ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, следователь, с согласия руководителя следственного органа, а также дознаватель, с согласия прокурора, возбуждают перед судом ходатайство о наложении ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия.
Таким образом, законодатель допускает, что арест может быть наложен на имущество, находящееся у других лиц, если есть достаточные основания полагать, что оно получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого, либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия преступления, либо для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации).
Вместе с этим, как верно отмечено в постановлении Конституционного Суда РФ от 21.10.2014 № 25-П, законодатель не предусматривает нормы и специального механизма возмещения убытков собственнику арестованного имущества, причиненных чрезмерно длительным ограничением его прав, расходы собственника по содержанию арестованного имущества и неполученные доходы от его возможного использования не отнесены к процессуальным издержкам.
Конституционный суд отметил, что положения частей третьей и девятой статьи 115 УПК Российской Федерации не соответствуют Конституции Российской Федерации, ее статьям 35 (части 1-3), 46 (часть 1) и 55 (часть 3), в той мере, в какой этими положениями в системе действующего правового регулирования не предусматривается надлежащий правовой механизм, применение которого – при сохранении баланса между публично-правовыми и частноправовыми интересами - позволяло бы эффективно защищать в судебном порядке права и законные интересы лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми или гражданскими ответчиками по уголовному делу, право собственности которых ограничено чрезмерно длительным наложением ареста на принадлежащее им имущество, предположительно полученное в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого.
Действительно, уголовно-процессуальный закон не содержит специальных предписаний относительно отмены или, напротив, пролонгации наложения ареста на имущество в случаях приостановления предварительного следствия по основаниям, предусмотренным статьей 208 УПК Российской Федерации, допуская тем самым, сохранение действия данной меры процессуального принуждения на все время приостановления производства по делу, т.е. до истечения сроков давности уголовного преследования.
Поскольку продление сроков предварительного следствия не связано с необходимостью сохранения правового режима ареста имущества, а обусловливается иными обстоятельствами (производство экспертиз и прочих следственных действий, установление соучастников преступления и дополнительных эпизодов преступной деятельности и т.д.), ни при принятии следователем соответствующего процессуального решения, ни при проверке его законности и обоснованности судом необходимость в сохранении действия данной меры процессуального принуждения и соразмерность ограничений права собственности на арестованное имущество, не оцениваются. Равным образом это относится к случаям приостановления предварительного следствия.
Не предполагает необходимость судебного контроля за продолжительностью наложения ареста на имущество, в отношении которого имеются основания полагать, что оно получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого, и статья 165 УПК Российской Федерации, закрепляющая лишь судебный порядок получения первоначального разрешения на производство такого следственного действия. Что касается возможности лица, на имущество которого наложен арест, обратиться в случае продления сроков или приостановления предварительного следствия к органу, осуществляющему досудебное производство по уголовному делу, с ходатайством об отмене наложения ареста на имущество, обжаловать соответствующее постановление следователя руководителю следственного органа, прокурору в порядке статей 123 и 124 УПК Российской Федерации или в суд по правилам статьи 125 данного Кодекса, при том, что такое лицо, если оно не является подозреваемым, обвиняемым или гражданским ответчиком, о продлении сроков предварительного следствия или о его приостановлении, не уведомляется (часть восьмая статьи 162 и часть вторая статьи 208 УПК Российской Федерации), то такая возможность - как по буквальному смыслу части девятой статьи 115 УПК Российской Федерации во взаимосвязи с частью третьей той же статьи и частью первой статьи 208, так и по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, - не может быть признана эффективным средством защиты прав собственника арестованного имущества (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 31.01.2011 № 1-П).
В переходный период, до принятия федеральным законодателем норм, направленных на ограничение срока (продолжительности) применения наложения ареста на имущество лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми и гражданскими ответчиками по уголовному делу, разумность и необходимость которого должны определяться судом в процедурах, обеспечивающих собственников арестованного имущества процессуальными правами, необходимыми для защиты их права собственности от необоснованного или чрезмерно длительного ограничения, конституционный суд предлагает судам при принятии решений об удовлетворении ходатайства органа предварительного расследования о наложении ареста на имущество лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми и гражданскими ответчиками по уголовному делу, указывать в соответствующих постановлениях разумный и не превышающий установленных законом сроков предварительного расследования срок действия данной меры процессуального принуждения, который при необходимости может быть продлен судом. По уголовным делам, по которым наложение ареста на имущество уже применяется, вопросы, связанные с необходимостью его сохранения и сроком применения, подлежат разрешению судом по соответствующим жалобам или ходатайствам заинтересованных лиц.
