Новости
- 18 Января 2023, 09:00
- Прокуратура Санкт-Петербурга
Прокуратура г. Санкт-Петербурга к 80-летию со дня прорыва блокады Ленинграда, а также в преддверии дня полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады публикует очерки-воспоминания ветеранов-прокуроров, работавших в осажденном городе.
«В военной прокуратуре СССР в Москве стали распределять к месту военной службы. Я был направлен в распоряжение прокурора города Ленинграда. Кроме меня в Ленинградский военный округ было направлено еще восемь или девять человек.
В конце мая 1942 года мы собрались на берегу Ладожского озера и на большом плоту переплыли через озеро. Я прибыл в прокуратуру города Ленинграда, где прокурор города определил мне ранее установленный оклад 1200 рублей в месяц и направил меня работать в прокуратуру Смольнинского района, расположенную в д. № 174 на пр. 25 Октября.
В течение двух недель я проходил практику: допрашивал свидетелей, обвиняемых, производил обыски на квартирах обвиняемых, составлял основные процессуальные документы. Через две недели прокурор стал поручать мне расследовать уголовные дела.
Дела были различные: кражи, грабежи, разбои, убийства, хозяйственные преступления и другие. Рабочий день был ненормированный, выходных дней и отпусков не было. Обещали предоставить отпуска по окончании войны.
Во время воздушной тревоги мы спускались в бомбоубежище, в подвал дома. Арестованных лиц содержали в тюрьме в «Крестах» на Арсенальной набережной, куда часто из прокуратуры приходилось ходить пешком. Тюрьма работала с 9 до 23 часов. Мне приходилось расследовать различные уголовные дела. Заканчивал по восемь-десять уголовных дел в месяц.
Вспоминаю такое уголовное дело в отношении начальника Московско-товарной станции, который в своем служебном кабинете убил женщину – подчиненного ему инженера. При обыске на квартире начальника Московско-товарной станции был обнаружен рюкзак со следами человеческой крови, обручальное кольцо и шуба, спрятанные под дровами. Кольцо и шубу опознал муж убитой. Начальник станции признал свою вину в убийстве инженера и показал, что нанес ей удар по голове канцелярским прессом. Совершив убийство, он охотничьим ножом расчленил труп по частям, сложил в сейф, и при уходе с работы части трупа складывал в рюкзак и по дороге разбрасывал во дворах. Совершил он убийство женщины, чтобы завладеть продовольственными карточками.
Не имея жилья, я жил в канцелярии прокуратуры, где была сложена печка-времянка, которая отапливалась дровами. За дровами мы ездили в Невский район Ленинграда, где разбирали деревянные дома на дрова.
В прокуратуре мне выдали продовольственную карточку, по которой полагалось 500 гр хлеба на день и другие продукты, но кроме хлеба в магазинах ничего не было. На углу пр. 25 Октября и Суворовского пр. работала столовая, где можно было попить чаю и скушать щи из крапивы.
По улицам города ходить было опасно, особенно вблизи домов с подвалами. Были случаи, когда в подвалах прятались преступники с проволочными петлями, и когда вблизи подвала дома проходил человек, то из подвала выбрасывали петлю ему на голову, затаскивали в подвал и убивали.
Ходить по улицам города было опасно из-за артиллерийских обстрелов. 22 декабря 1943 года я по делам службы ехал на трамвае с ул. Садовой по пр. 25 Октября в сторону Московского вокзала. На перекрестке Литейного пр. над трамваем пролетел снаряд и разорвался. Я стоял на подножке вагона трамвая, соскочил с подножки и побежал к дому. В это время другой снаряд попал в вагон трамвая и разорвался».
Прокуратура
Санкт-Петербурга
Прокуратура Санкт-Петербурга
18 Января 2023, 09:00
Воспоминания ветерана органов прокуратуры Ивана Яковлевича Гаевского
Прокуратура г. Санкт-Петербурга к 80-летию со дня прорыва блокады Ленинграда, а также в преддверии дня полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады публикует очерки-воспоминания ветеранов-прокуроров, работавших в осажденном городе.
«В военной прокуратуре СССР в Москве стали распределять к месту военной службы. Я был направлен в распоряжение прокурора города Ленинграда. Кроме меня в Ленинградский военный округ было направлено еще восемь или девять человек.
В конце мая 1942 года мы собрались на берегу Ладожского озера и на большом плоту переплыли через озеро. Я прибыл в прокуратуру города Ленинграда, где прокурор города определил мне ранее установленный оклад 1200 рублей в месяц и направил меня работать в прокуратуру Смольнинского района, расположенную в д. № 174 на пр. 25 Октября.
В течение двух недель я проходил практику: допрашивал свидетелей, обвиняемых, производил обыски на квартирах обвиняемых, составлял основные процессуальные документы. Через две недели прокурор стал поручать мне расследовать уголовные дела.
Дела были различные: кражи, грабежи, разбои, убийства, хозяйственные преступления и другие. Рабочий день был ненормированный, выходных дней и отпусков не было. Обещали предоставить отпуска по окончании войны.
Во время воздушной тревоги мы спускались в бомбоубежище, в подвал дома. Арестованных лиц содержали в тюрьме в «Крестах» на Арсенальной набережной, куда часто из прокуратуры приходилось ходить пешком. Тюрьма работала с 9 до 23 часов. Мне приходилось расследовать различные уголовные дела. Заканчивал по восемь-десять уголовных дел в месяц.
Вспоминаю такое уголовное дело в отношении начальника Московско-товарной станции, который в своем служебном кабинете убил женщину – подчиненного ему инженера. При обыске на квартире начальника Московско-товарной станции был обнаружен рюкзак со следами человеческой крови, обручальное кольцо и шуба, спрятанные под дровами. Кольцо и шубу опознал муж убитой. Начальник станции признал свою вину в убийстве инженера и показал, что нанес ей удар по голове канцелярским прессом. Совершив убийство, он охотничьим ножом расчленил труп по частям, сложил в сейф, и при уходе с работы части трупа складывал в рюкзак и по дороге разбрасывал во дворах. Совершил он убийство женщины, чтобы завладеть продовольственными карточками.
Не имея жилья, я жил в канцелярии прокуратуры, где была сложена печка-времянка, которая отапливалась дровами. За дровами мы ездили в Невский район Ленинграда, где разбирали деревянные дома на дрова.
В прокуратуре мне выдали продовольственную карточку, по которой полагалось 500 гр хлеба на день и другие продукты, но кроме хлеба в магазинах ничего не было. На углу пр. 25 Октября и Суворовского пр. работала столовая, где можно было попить чаю и скушать щи из крапивы.
По улицам города ходить было опасно, особенно вблизи домов с подвалами. Были случаи, когда в подвалах прятались преступники с проволочными петлями, и когда вблизи подвала дома проходил человек, то из подвала выбрасывали петлю ему на голову, затаскивали в подвал и убивали.
Ходить по улицам города было опасно из-за артиллерийских обстрелов. 22 декабря 1943 года я по делам службы ехал на трамвае с ул. Садовой по пр. 25 Октября в сторону Московского вокзала. На перекрестке Литейного пр. над трамваем пролетел снаряд и разорвался. Я стоял на подножке вагона трамвая, соскочил с подножки и побежал к дому. В это время другой снаряд попал в вагон трамвая и разорвался».
