Мероприятия - Прокуратура Кемеровской области
- 10 сентября 2021, 12:13
Все для Победы!
Из влспоминаний о первом прокуроре Кузбасса Б.Ф. Белкине
В военные 1940-е наша страна жила под лозунгом: «Все для фронта! Все для победы!» Прокуратура не была исключением. 9 мая 1943-го Борис Федорович Белкин выступил с речью: «Нужно, чтобы все наши люди и все учреждения в тылу работали слаженно и четко, как хороший часовой механизм. Вспомним завет великого Ленина: «Раз война оказалась неизбежной – все для войны, и малейшая распущенность и недостаток энергии должны быть караемы по законам военного времени». И вместе со всей страной здесь ковали победу. Борьба с расхитителями государственной и общественной собственности, нарушения Устава сельхозартели и законодательства о труде, активная деятельность по предупреждению нарушений в колхозах при ведении сельхозработ, работа по технике безопасности совместно с руководителями предприятий, борьба с дезертирами с производства и с фронта – все это и многое другое было направлено на поддержание порядка в тылу и на оказание помощи фронту.
Во исполнение Указов Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 г. «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений» и от 26 декабря 1941 года «Об ответственности рабочих и служащих предприятий военной промышленности за самовольный уход с предприятий» малейшее нарушение подобного плана уже считалось правонарушением. Даже опоздание более чем на 20 минут на работу приравнивалось к прогулу и подразумевало наказание в виде исправительных работ с удержанием 25% от заработной платы. За самовольное оставление рабочего места предусматривалось от двух до четырех месяцев тюрьмы. А за самовольный уход с предприятий грозило тюремное заключение на срок от пяти до восьми лет. Это были так называемые дела о промышленном дезертирстве.
Поскольку в Кузбасс в Великую Отечественную войну эвакуировали десятки крупных предприятий, подобных дел было здесь очень много. Многие дезертировали со своих рабочих мест, чтобы устроиться на угледобывающие и металлургические предприятия, так как заработная плата там была на порядок выше. А кто-то просто хотел «сбежать» из Сибири. Так, в Юрге, куда был эвакуирован из Ленинграда мощный машиностроительный завод, только за 1944 год было выявлено 113 случаев промышленного дезертирства. Вот один из них: «Вскрыта группа лиц, фабриковавших фиктивные документы и продававших их узбекам завода, которые при помощи этих фиктивных документов дезертировали в Узбекистан. Указанная группа в количестве четырех человек арестована. Доказано, что от узбеков за фиктивные документы они получили 85000 рублей денег».
Наиболее напряженная в области обстановка по данной группе преступлений складывалась в Сталинске (сегодняшнем Новокузнецке) – крупнейшем промышленном городе области. Только в июле 1944-го прокуратурой было расследовано 712 дел в отношении лиц, подлежащих преданию суду за дезертирство, задержано и предано суду за тот же месяц 128 дезертиров. Случаи фиксировались самые неожиданные. Так, в ноябре 1944 года четверо молдован, прибывших по мобилизации на работу в угольной промышленности, отказались работать в шахтах по религиозным убеждениям, заявив, что Христос запрещает убийства, а добываемый уголь идет на нужды фронта, где людей убивают. Данные граждане были арестованы и преданы суду военного трибунала войск НКВД.
Со временем самовольный уход с предприятий стал сокращаться, поскольку прокуратура совместно с партийными органами многое делали для решения данной проблемы: велась колоссальная разъяснительная работа, устраивались проверки, менялись руководители, улучшались условия труда, а судебные процессы в отношении дезертиров часто имели показательный характер.
За кражу зерна – расстрел
Хищения колхозной и совхозной собственности, продовольственных и промышленных товаров у государства, ненадлежащее содержание сельскохозяйственной техники шли отдельной жирной строкой в ряде преступлений тех лет. «Таких дел, как и дел о дезертирстве проходило очень много, - вспоминала первый начальник отдела кадров Кемеровской облпрокуратуры Лидия Ивановна Бирюкова. – Они были, как правило, не сложными за редким исключением, но при этом отнимали огромное количество времени и сил». На рассмотрение преступлений, связанных с хищением урожая, разбазариванием колхозно-совхозной собственности и т.п. по требованию прокурора отводилось до 10 дней, а уличенные подвергались немедленному аресту. Позже, в 1945 году срок рассмотрения сократился до 5 дней. При этом покарать за подобные деяния могли даже расстрелом. О содержании таких преступлений и уровне наказаний за них мы можем проследить по периодическим публикациям в областной газете «Кузбасс», печатавшимся под рубрикой «В областной прокуратуре». Периодически такие заметки выходили за подписью самого Бориса Федоровича Белкина.
«Арестован бывший председатель колхоза имени Фурманова Топкинского района Слепцов А.В., виновный в хищении 41 пуда зерна. Приговором областного суда от 29 сентября 1943 года Слепцов осужден к высшей мере наказания – расстрелу…» (из газеты «Кузбасс» от 3 октября 1943 года)
«В г. Прокопьевске арестованы: начальник Карточного бюро на участке шахты имени Сталина Иванова В.Ф., работники магазинов Гудкова, Молчанова и другие, уличенные в систематическом расхищении продовольственных карточек, их незаконном отоваривании и продаже полученных продуктов по спекулятивным ценам.
Областным судом Иванова осуждена к высшей мере наказания – расстрелу, а остальные участники этой преступной группы – к длительным срокам лишения свободы…» (из газеты «Кузбасс» от 16 мая 1943 года)
«Кладовщица колхоза имени Калинина Барзасского района Коротких А.Д., приняв на хранение 126 центнеров семенной пшеницы, ссыпала семена толстым слоем и долгое время не интересовалась их состоянием. В результате пшеница потеряла свои посевные качества. Коротких арестована. Дело направлено в нарсуд.
Конюх колхоза имени Сталина Топкинского района Самохин В.Ф. похитил со склада колхоза 16 пудов семенной пшеницы и закопал ее в землю. Самохин арестован, дело передано областному суду» (газета «Кузбасс» от 30 марта 1943 года).
Колхозник артели имени Кагановича Старо-Червовского сельсовета Кемеровского района Костков М.Д. ночью 29 декабря 1943 года прорезал ножом отверстие в полу колхозного амбара и похитил 10 кг семенной пшеницы. Костков предан суду и приговорен к 1 году лишения свободы.
Кладовщик колхоза «Ударник» Тяжинского района Дворникова Т.Д. похитила из кладовой 76 кг семенной пшеницы, которую передала своему отцу Дворникову Даниле. Дворникова Татьяна приговорена судом к 5 годам лишения свободы, а ее отец Дворников Данила за соучастие – к 3 годам лишения свободы…» (газета «Кузбасс» от 18 февраля 1944 года)
Обычного рабочего времени, подразумевающего восьмичасовой трудовой день и один выходной в неделю, работникам прокуратуры не хватало, поэтому был установлен следующий график: с 9 утра до 17 часов, после этого три часа перерыв и к 20.00 – опять на работу. Кто-то уходил в два часа ночи, кто-то в четыре, а иные и вовсе могли остаться до утра в своем кабинете. Летом 1944 года во исполнение приказа прокурора РСФСР «О работе по жалобам в прокуратурах АССР, краев и областей» в аппарате прокуратуры Кемеровской области была по-новому организована работа по жалобам. Начальники отделов должны были принимать жалобщиков ежедневно с 9 до 11 часов, дежурные прокуроры – вечерами по вторникам и четвергам, с 21 до 23 часов, заместитель прокурора области – с 10до 12 часов по средам и, наконец, сам облпрокурор – с 10 до 12 часов по понедельникам.
Несмотря на слабую образованность, часто отсутствие опыта, неукомплектованность штатов люди работали. За двоих, за троих... Тогда всем в стране было непросто. А тот факт, что работа Кемеровской областной прокуратуры только начинала налаживаться, требовал еще большей отдачи. Усложнялось все сложными бытовыми условиями и слабым материально-техническим обеспечением. В большинстве отдаленных поселков не было телефонной связи, что в купе с отсутствием транспорта (да и дорог, особенно в зимний период) затрудняло работу в прокуратурах районов. Вот, что писал облпрокурору Александр Игнатьевич Сорочинский, прокурор Тяжинского района с 1943 по 1946 гг.: «Радиус деятельности Тяжинской прокуратуры чрезмерно большой, до 200 километров. На территории располагается 30 сельсоветов, 112 колхозов, четыре крупных МТС и один совхоз с семью фермами. Телефонизированы только три сельсовета и три МТС. В остальных колхозах и сельсоветах нет телефонной связи, не говоря уже о мелких населенных пунктах».
После войны
По окончании Великой Отечественной войны стало немного легче. «Первые два года в условиях военного времени и кадрового дефицита мы работали в жутком напряжении, – рассказывала Лидия Ивановна Бирюкова. – У нас не то, что отпусков, даже выходных не было».
После войны появилась возможность кратковременных отпусков. А в обеденный перерыв, иногда по вечерам и в выходные работники могли позволить себе даже заниматься художественной самодеятельностью. Но работа, конечно, по-прежнему оставалась на первом месте, к старым ставились принципиально иные, продиктованные временем задачи, направления деятельности прокуратуры расширялись наряду с происходящими в законодательстве и в государстве изменениями. Так, в июле 1945 года в прокуратуре области была создана группа по делам несовершеннолетних, а в городах и районах данную категорию дел приказом облпрокурора от 16 августа того же года возложили на отдельных следователей. Предпосылкой к этому стала послевоенная волна подростковой преступности.
Все силы в стране были брошены на восстановление разрушенной экономики. В связи с этим прокуратура СССР приняла ряд мер по повышению качества прокурорского надзора. Основополагающим организационно-распорядительным документом Генерального прокурора СССР в сфере экономики стал приказ №128 от 17 июня 1946 года «Об усилении общего надзора за точным исполнением законов», в котором были сформулированы задачи прокуроров в данной сфере, определены их полномочия в вопросах устранения нарушений законодательства и обозначены основные средства прокурорского реагирования.
Еще одним событием стала амнистия, объявленная Указом Президиума Верховного Совета СССР 7 июля 1945 года в ознаменование победы над фашистской Германией. Поскольку в Кузбассе находился Сиблаг, данный Указ добавил работы сотрудникам прокуратуры.
Прокуратура
Кемеровской области - Кузбасса
Прокуратура Кемеровской области - Кузбасса
10 сентября 2021, 12:13
Рассказы об интересных случаях случаях из практики прокурорского надзора
Все для Победы!
Из влспоминаний о первом прокуроре Кузбасса Б.Ф. Белкине
В военные 1940-е наша страна жила под лозунгом: «Все для фронта! Все для победы!» Прокуратура не была исключением. 9 мая 1943-го Борис Федорович Белкин выступил с речью: «Нужно, чтобы все наши люди и все учреждения в тылу работали слаженно и четко, как хороший часовой механизм. Вспомним завет великого Ленина: «Раз война оказалась неизбежной – все для войны, и малейшая распущенность и недостаток энергии должны быть караемы по законам военного времени». И вместе со всей страной здесь ковали победу. Борьба с расхитителями государственной и общественной собственности, нарушения Устава сельхозартели и законодательства о труде, активная деятельность по предупреждению нарушений в колхозах при ведении сельхозработ, работа по технике безопасности совместно с руководителями предприятий, борьба с дезертирами с производства и с фронта – все это и многое другое было направлено на поддержание порядка в тылу и на оказание помощи фронту.
Во исполнение Указов Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 г. «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений» и от 26 декабря 1941 года «Об ответственности рабочих и служащих предприятий военной промышленности за самовольный уход с предприятий» малейшее нарушение подобного плана уже считалось правонарушением. Даже опоздание более чем на 20 минут на работу приравнивалось к прогулу и подразумевало наказание в виде исправительных работ с удержанием 25% от заработной платы. За самовольное оставление рабочего места предусматривалось от двух до четырех месяцев тюрьмы. А за самовольный уход с предприятий грозило тюремное заключение на срок от пяти до восьми лет. Это были так называемые дела о промышленном дезертирстве.
Поскольку в Кузбасс в Великую Отечественную войну эвакуировали десятки крупных предприятий, подобных дел было здесь очень много. Многие дезертировали со своих рабочих мест, чтобы устроиться на угледобывающие и металлургические предприятия, так как заработная плата там была на порядок выше. А кто-то просто хотел «сбежать» из Сибири. Так, в Юрге, куда был эвакуирован из Ленинграда мощный машиностроительный завод, только за 1944 год было выявлено 113 случаев промышленного дезертирства. Вот один из них: «Вскрыта группа лиц, фабриковавших фиктивные документы и продававших их узбекам завода, которые при помощи этих фиктивных документов дезертировали в Узбекистан. Указанная группа в количестве четырех человек арестована. Доказано, что от узбеков за фиктивные документы они получили 85000 рублей денег».
Наиболее напряженная в области обстановка по данной группе преступлений складывалась в Сталинске (сегодняшнем Новокузнецке) – крупнейшем промышленном городе области. Только в июле 1944-го прокуратурой было расследовано 712 дел в отношении лиц, подлежащих преданию суду за дезертирство, задержано и предано суду за тот же месяц 128 дезертиров. Случаи фиксировались самые неожиданные. Так, в ноябре 1944 года четверо молдован, прибывших по мобилизации на работу в угольной промышленности, отказались работать в шахтах по религиозным убеждениям, заявив, что Христос запрещает убийства, а добываемый уголь идет на нужды фронта, где людей убивают. Данные граждане были арестованы и преданы суду военного трибунала войск НКВД.
Со временем самовольный уход с предприятий стал сокращаться, поскольку прокуратура совместно с партийными органами многое делали для решения данной проблемы: велась колоссальная разъяснительная работа, устраивались проверки, менялись руководители, улучшались условия труда, а судебные процессы в отношении дезертиров часто имели показательный характер.
За кражу зерна – расстрел
Хищения колхозной и совхозной собственности, продовольственных и промышленных товаров у государства, ненадлежащее содержание сельскохозяйственной техники шли отдельной жирной строкой в ряде преступлений тех лет. «Таких дел, как и дел о дезертирстве проходило очень много, - вспоминала первый начальник отдела кадров Кемеровской облпрокуратуры Лидия Ивановна Бирюкова. – Они были, как правило, не сложными за редким исключением, но при этом отнимали огромное количество времени и сил». На рассмотрение преступлений, связанных с хищением урожая, разбазариванием колхозно-совхозной собственности и т.п. по требованию прокурора отводилось до 10 дней, а уличенные подвергались немедленному аресту. Позже, в 1945 году срок рассмотрения сократился до 5 дней. При этом покарать за подобные деяния могли даже расстрелом. О содержании таких преступлений и уровне наказаний за них мы можем проследить по периодическим публикациям в областной газете «Кузбасс», печатавшимся под рубрикой «В областной прокуратуре». Периодически такие заметки выходили за подписью самого Бориса Федоровича Белкина.
«Арестован бывший председатель колхоза имени Фурманова Топкинского района Слепцов А.В., виновный в хищении 41 пуда зерна. Приговором областного суда от 29 сентября 1943 года Слепцов осужден к высшей мере наказания – расстрелу…» (из газеты «Кузбасс» от 3 октября 1943 года)
«В г. Прокопьевске арестованы: начальник Карточного бюро на участке шахты имени Сталина Иванова В.Ф., работники магазинов Гудкова, Молчанова и другие, уличенные в систематическом расхищении продовольственных карточек, их незаконном отоваривании и продаже полученных продуктов по спекулятивным ценам.
Областным судом Иванова осуждена к высшей мере наказания – расстрелу, а остальные участники этой преступной группы – к длительным срокам лишения свободы…» (из газеты «Кузбасс» от 16 мая 1943 года)
«Кладовщица колхоза имени Калинина Барзасского района Коротких А.Д., приняв на хранение 126 центнеров семенной пшеницы, ссыпала семена толстым слоем и долгое время не интересовалась их состоянием. В результате пшеница потеряла свои посевные качества. Коротких арестована. Дело направлено в нарсуд.
Конюх колхоза имени Сталина Топкинского района Самохин В.Ф. похитил со склада колхоза 16 пудов семенной пшеницы и закопал ее в землю. Самохин арестован, дело передано областному суду» (газета «Кузбасс» от 30 марта 1943 года).
Колхозник артели имени Кагановича Старо-Червовского сельсовета Кемеровского района Костков М.Д. ночью 29 декабря 1943 года прорезал ножом отверстие в полу колхозного амбара и похитил 10 кг семенной пшеницы. Костков предан суду и приговорен к 1 году лишения свободы.
Кладовщик колхоза «Ударник» Тяжинского района Дворникова Т.Д. похитила из кладовой 76 кг семенной пшеницы, которую передала своему отцу Дворникову Даниле. Дворникова Татьяна приговорена судом к 5 годам лишения свободы, а ее отец Дворников Данила за соучастие – к 3 годам лишения свободы…» (газета «Кузбасс» от 18 февраля 1944 года)
Обычного рабочего времени, подразумевающего восьмичасовой трудовой день и один выходной в неделю, работникам прокуратуры не хватало, поэтому был установлен следующий график: с 9 утра до 17 часов, после этого три часа перерыв и к 20.00 – опять на работу. Кто-то уходил в два часа ночи, кто-то в четыре, а иные и вовсе могли остаться до утра в своем кабинете. Летом 1944 года во исполнение приказа прокурора РСФСР «О работе по жалобам в прокуратурах АССР, краев и областей» в аппарате прокуратуры Кемеровской области была по-новому организована работа по жалобам. Начальники отделов должны были принимать жалобщиков ежедневно с 9 до 11 часов, дежурные прокуроры – вечерами по вторникам и четвергам, с 21 до 23 часов, заместитель прокурора области – с 10до 12 часов по средам и, наконец, сам облпрокурор – с 10 до 12 часов по понедельникам.
Несмотря на слабую образованность, часто отсутствие опыта, неукомплектованность штатов люди работали. За двоих, за троих... Тогда всем в стране было непросто. А тот факт, что работа Кемеровской областной прокуратуры только начинала налаживаться, требовал еще большей отдачи. Усложнялось все сложными бытовыми условиями и слабым материально-техническим обеспечением. В большинстве отдаленных поселков не было телефонной связи, что в купе с отсутствием транспорта (да и дорог, особенно в зимний период) затрудняло работу в прокуратурах районов. Вот, что писал облпрокурору Александр Игнатьевич Сорочинский, прокурор Тяжинского района с 1943 по 1946 гг.: «Радиус деятельности Тяжинской прокуратуры чрезмерно большой, до 200 километров. На территории располагается 30 сельсоветов, 112 колхозов, четыре крупных МТС и один совхоз с семью фермами. Телефонизированы только три сельсовета и три МТС. В остальных колхозах и сельсоветах нет телефонной связи, не говоря уже о мелких населенных пунктах».
После войны
По окончании Великой Отечественной войны стало немного легче. «Первые два года в условиях военного времени и кадрового дефицита мы работали в жутком напряжении, – рассказывала Лидия Ивановна Бирюкова. – У нас не то, что отпусков, даже выходных не было».
После войны появилась возможность кратковременных отпусков. А в обеденный перерыв, иногда по вечерам и в выходные работники могли позволить себе даже заниматься художественной самодеятельностью. Но работа, конечно, по-прежнему оставалась на первом месте, к старым ставились принципиально иные, продиктованные временем задачи, направления деятельности прокуратуры расширялись наряду с происходящими в законодательстве и в государстве изменениями. Так, в июле 1945 года в прокуратуре области была создана группа по делам несовершеннолетних, а в городах и районах данную категорию дел приказом облпрокурора от 16 августа того же года возложили на отдельных следователей. Предпосылкой к этому стала послевоенная волна подростковой преступности.
Все силы в стране были брошены на восстановление разрушенной экономики. В связи с этим прокуратура СССР приняла ряд мер по повышению качества прокурорского надзора. Основополагающим организационно-распорядительным документом Генерального прокурора СССР в сфере экономики стал приказ №128 от 17 июня 1946 года «Об усилении общего надзора за точным исполнением законов», в котором были сформулированы задачи прокуроров в данной сфере, определены их полномочия в вопросах устранения нарушений законодательства и обозначены основные средства прокурорского реагирования.
Еще одним событием стала амнистия, объявленная Указом Президиума Верховного Совета СССР 7 июля 1945 года в ознаменование победы над фашистской Германией. Поскольку в Кузбассе находился Сиблаг, данный Указ добавил работы сотрудникам прокуратуры.