80 лет победе - Прокуратура Приморского края

Илья Федорович Бурик по окончании школы в 1942 году поступил учиться в ДВПИ во Владивостоке.

Он рассказывал: «Шла война. Обстановка была непростая. Каждый день нас в группе становилось все меньше и меньше, а когда разобрались, то оказалось, что тех, кто не пришел на занятия, призвали в армию. И вот я решил съездить домой и посоветоваться с родителями, как дальше быть. Но когда появился дома, то увидел повестку из военкомата, что должен явиться в райвоенкомат 18 декабря 1942 года для призыва в армию.

Так я оказался призывником и был направлен в военную школу по подготовке снайперов для фронта. Оказалось, что весь первый набор в эту школу был из Приморья. Позже я узнал, что из десяти парней, проживавших сомной в одной комнате, в армию было призвано 8 человек. Учеба давалась мне легко, уже к 23 февраля 1943 г. мне было присвоено звание младшего сержанта, и я был назначен командиром отделения. Но долго ходить мне в этом звании не пришлось. 1 апреля 1943 г. мне было присвоено звание сержанта, и я был назначен помощником командира роты по политчасти. Вот так началась моя военная служба. С июня 1943 г. и до конца службы я избирался секретарем комсомольских организаций роты, батальона и полка.

В начале 1945 г. школа снайперов была расформирована, и на ее базе был создан 614-й стрелковый полк 396-й дивизии. В этой части я служил сначала командиром отделения. В ее составе участвовал в боях против японских милитаристов в Маньчжурии.

Мне неоднократно приходилось слышать, что в Маньчжурии не было постоянной войны. Я считаю, что такое мнение явно неправильно. Там была настоящая война. Лично мне приходилось участвовать в рукопашных схватках с японскими солдатами в их окопах, находиться под их жестоким огнем. Был свидетелем конца жизни многих. В нашей роте из 114 солдат и офицеров после первого боя осталось 42, остальные были убиты или ранены.

Там, в Маньчжурии прямо в окопах меня избрали секретарем бюро ВЛКСМ батальона. И с тех пор я находился на офицерской должности. За активное участие в боях меня наградили медалью «За отвагу».

И вот в феврале 1950 г. состоялась комсомольская конференция 435-го полка КВ МВД, которая заслушала мой отчет о работе комсомольского бюро части. И когда счетная комиссия подводила итоги голосования и меня снова уговорили продолжить службу в должности секретаря бюро ВЛКСМ полка, вдруг заговорил командир полка. Он сообщил, что сейчас принесли телеграмму о демобилизации из армии военнослужащих моего года рождения.

Ясное дело, все кричали «ура», вместе с ними также кричал и я. Но для меня это оказалось рановато.

Сразу же после конференции меня пригласили в кабинет командира полка и стали уговаривать остаться служить сверхурочно. К такому разговору я не был готов, был под впечатлением этой новости и сказал, что о своем решении я скажу завтра. А завтра я сказал, что буду демобилизовываться. Дело в том, что мне шел уже 25 год, а образования и специальности у меня не было. Я понимал, что в ДВПИ мне уже поступать не придется, т.к. прошло 7 лет и 4 месяца после призыва в армию, и нужно решать, что делать дальше, т.к. в армии служить я уже не хотел. Спор был долгим, но я все-таки остался при своем мнении и был демобилизован. И вот, когда ехал в поезде, встретил знакомого офицера из другой части нашей дивизии. Он мне посоветовал идти учиться в Иркутскую юридическую школу. И вот тогда я вспомнил, что средняя юридическая школа есть и в Хабаровске, и у меня возникла мысль поступить учиться в нее. Своими планами по приезду домой я поделился с родителями. Они поддержали мое решение.

Сдав вступительные экзамены, я оказался студентом Хабаровской юридической школы, которую окончил в 1952 г. с отличием.

Работал на различных должностях в прокуратурах Хабаровского края, Амурской области, Приморского края».